5/ Далее иронизируешь ты, Миша, над таким аргументом, как
«перечисление даже еврейских жен русских начальников», ты
пишешь: «Неутомимые в своих поисках истины правдолюбцы
перечисляют даже еврейских жен русских начальников, но при этом
ничего не говорят о русских женах и любовницах еврейских
начальников. Было бы неплохо для объективной картины
исторического процесса. Вот у Берии были любовницы-еврейки – он
был подлинный интернационалист, ну и что из этого?», – пишешь ты.
И понятно, почему не говорят, потому что их, видимо, и не было, если бы
были, то почему бы это скрывалось? Но если даже и бывали, то что могли
сделать несколько русских жён, когда власть на 90% состояла из еврейских
мужей, подумай сам? А что касается еврейских жён у редких русских
мужей, то это имело ещё и какой смысл: они через мужей были
связующим звеном еврейских организаций с партийными и
государственными органами власти, оказывали на них влияние, достаточно
привести хотя бы пример с Молотовым, через жену которого еврейские
силы упорно и даже на каком-то этапе успешно пробивали вариант
устройства еврейской республики в Крыму. Ты знаешь что-нибудь об
этом? Это факт известный, у меня по нему есть документированныt
материалы, которые мы в своё время опубликовали в нашем журнале OWP.
\...\ Вариант
продуманный до мелочей: сперва создание автономной республики в
Крыму (для этого там и была затея с еврейскими колхозами – подготовить
базу для республики, да евреи разбежались, и затея провалилась, чудаки,
нашли с кем хлебопашество поднимать!), затем перевод автономии в
статус союзной республики, а последний шаг – основываясь на
конституционном праве Союзных республик выходить из состава Союза,
использовать эту юридически законную возможность и выйти из его
состава – вот тебе и готовый, долгожданный и вожделенный Израиль, да
ещё где?! Не в жуткой, пустынной, арабской, враждебной Палестине, а в
раю на земле – благоустроенном и прекрасном Крыму, в котором они уже
и так дома (хотя раньше очень обижались на черту оседлости, даже в этом
земном раю, нам бы, немцам, такую «оседлую черту»...). Лучшего
варианта и сам господь Бог не придумал бы. Почти уверен, что ты этого не
знаешь, никто из моих друзей-евреев об этом и не слышал, так прочно это
держалось за семью печатями, и даже когда я им об этом рассказывал, они
не верили, пока я не знакомил их с документами, и тут уж некуда было
деваться.
А причём же тут вопрос о еврейских жёнах, спросишь ты? А
притом, что весь этот проект с еврейским Крымом проталкивался через
жену Молотова Жемчужину Полину Семёновну, которая тогда ещё не
находилась в ссылке в очень отдалённых Кустанайских местах, в которых
в 1953 г. была ещё и арестована и переведена в московскую тюрьму для
продолжения расследования, а до этого занимала высокие партийные и
государственные должности (входила в состав правительства – нарком
рыбной промышленности) и была членом Еврейского антифашистского
комитета, который через неё и действовал на мужа, Молотова. Крымская
авантюра, к счастью для России, не удалась (вовремя раскрыли), но вся эта
история – очень яркая иллюстрация того, над чем ты напрасно
иронизируешь: для чего были нужны еврейские жёны русских
начальников? Как видишь, ещё и как нужны были, Миша!
А что авантюра не удалась, то это никак не противоречит такому
утверждению, известно, что делегация Еврейского антифашистского
комитета через Полину Семёновну страшно давила на Молотова, и она
дважды уломала Вячеслава Михайловича принять её. И он её принимал, но
ничего из этого так и не вышло, не пошёл Слава на такую опасную
авантюру, а Полина Семёновна за это провела в ссылке (в Кустанае) и
тюрьме (в Москве) 4 года, и только смерть Сталина в 53 г., к её великому
счастью, отвела от неё более страшные последствия. Но сам-то факт
использования Полины Семёновны еврейскими организациями как
инструмента влияния на мужа-начальника для реализации своих планов
налицо, и это не миф, а документально подтверждённый факт, который в
своё время был опубликован нашим журналом со всеми полагающимися
ссылками на первоисточники, а потом и другими изданиями, могу послать
тебе копии. И ещё к вопросу, почему не говорят о любовницах еврейских
начальников, мелочь, но очень просто это объясняющая. «Это было бы
неплохо объяснить, – пишешь ты, – для объективности». Объясняю. Если
даже и допустить, что они были – русские любовницы у еврейских
начальников – ты, Миша, задал этот вопрос, не подумав: скажи сам, зачем
еврею-начальнику русская любовница? Помочь с её помощью решать
какие-то нужные евреям вопросы – абсурд, он, еврей, ведь и сам
начальник! Власть и без неё в его руках. А потому, если любовницы у
еврейских начальников даже и были, то они не выполняли никакой другой
роли, кроме прямой – любовной утехи, но это уже не тема для
политического анализа.
------------------------------
В дополнение к теме редактор Бюллетеня Ост-Вест Панорама Генрих Дауб
рекомендует прочесть:
------------------------------
В дополнение к теме редактор Бюллетеня Ост-Вест Панорама Генрих Дауб
рекомендует прочесть:
Вениамин Залманович Додин
Густав и Катерина
(Повесть о «разделенной любви». Была опубликована в журнале «Москва»,
2002, №7).
Фрагменты.
Фрагменты.
При них, еще не отправив обоз, Гликман отдал команду сгонять мужиков.
Отто, Мартин, обозники видели, как из домов ЧОНовские командиры
стали выбрасывать мужчин и мальчишек. Колонистов били на ходу
арапниками. Требовали что -то. Потом с боем загоняли в овины... Из
стоявшего над улицами отчаянного крика с матерщиной обозники поняли
одно: колонистов-мужчин пытаются силой мобилизовать в армию. Отсюда
ругань, угрозы, битье всех подряд прикладами, стрельба — пока еще
поверх голов... Однако когда обоз отошел с версту, в ночной темени сразу,
во всех концах колонии , загорелись дома... И все тот же страшный вопль
множества людей донесся до фурщиков...
Обоз двигался дальше. Теперь уже неизвестно куда и зачем: бердянский
груз в Большой Токмак — просоленную, но еще до засола сгнившую
тарань — везли они как уже с месяц ушедшей армии, успевшей забрать у
колонистов запасенное ими на будущую зиму. Теперь ЧОНовцы все жгли
и жгли меннонитские хозяйства вместе с их хозяевами. Жгли людей,
которые по вере своей — всему миру известной — не могли ни убивать, ни
воевать, ни даже руками касаться орудий убийства. По строжайше
соблюдаемой ими традиции, они могли лишь выращивать лучшие в мире,
непревзойденной урожайности и великой биологической ценности
твердые сорта пшеницы. Те, что в мире названы
«Золотыми
фламандскими», а в США и Канаде еще и по имени главной хлебной
провинции бывшего Британского доминиона — «Манитобой». Они «могли
лишь» производить лучшую на планете рунную овцу , от которой шерсть
— гордость и слава фламандских и голландских поставщиков-крестьян.
Богатство Австралии. Величие британских ткачей. Еще могли они
превращать морское дно в знаменитые Нижние Земли — Нидерланды,
подсказывая человечеству, как без разбоя, без крови, без смерти можно
мирно «завоевывать» земли и выращивать на них хлеб, выводить скот и
строить поселения. И еще могли они всюду, куда приводила их
необходимость жить по традиции предков, превращать гигантские
малярийные болота в цветущий рай. Это было и на их прародине. И в
вислинском устье Польши — на знаменитых Жулавах. И на северо-востоке
Балтии, что теперь зовется Восточной Пруссией. И в низовьях Днепра у
Хортицы. И на Риони в Грузии. И в нижнем течении Куры — в Аракской
долине Азербайджана...
«...1870 год. Указом Александра II правительство России аннулировало
привилегии, полученные приглашенными Екатериной Великой и
Потемкиным голландскими и немецкими меннонитами. Были распущены
“опекунские конторы”, чем ликвидировалось самоуправление колоний .
Насильственно введен был русский язык. Начался набор рекрутов. Это
вызвало переселенческое движение из Украины, Поволжья, Кавказа.
Значительное число меннонитов эмигрировало в Америку».
8 декабря
1870 года банкир-еврей, купец первой гильдии Абель
Розенфельд, финансист великих князей и императорского дома, пытается
предупредить Александра II: «...Вы, ваше величество, должны остановить
исполнение пагубного акта. Если этого н е случится, будут опустошены
многими десятилетиями рачительно обихоженные богатейшие в мире
земли колонистов-меннонитов на нашем Юге. Россия на долгие годы
погрузится в пучину голода и социалистических потрясений...» Запомним
эти слова.
Немного позднее, к огда последствий крушащего Россию царского указа
предотвратить было уже нельзя, князь Александр Иванович Барятинский,
наместник на Кавказе, написал 12 января 1876 года великому князю
Александру Николаевичу, будущему императору Александру
«...роковая д ля России ошибка его величества, в затмении, отринула
меннонитов-христиан от империи нашей и тем лишила государство
хлебной его десницы...»
Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона в статье «Меннониты»
сообщает: «Из России в Северо-Американские Соединенные Штаты с 1874
по 1880 год выехало 13 913 колонистов». Запомним и эту цифру.
Книга «Е. И. Ламанский и Государственный Банк России». Ее автор,
Константин Аполлонович Скальковский, пишет в 1881 году: «...лишенный
Манифестом 1861 года своих рабов, российский помещик полагал
собственное спасение в незамедлительном разорении или, лучше того, в
изгнании с земель государства своего преуспевающего конкурента —
колониста-меннонита. Именно под этим давлением Александр II — сам
крупнейший в мире землевладелец — скрепил монаршей рукой один из
наиболее разорительнейших для России документов... Государство в
одночасье потеряло крупнейшую в мире ниву твердых пшениц и мировое
первенство хлебной торговли. Оставшиеся колонисты в опасении кар
вдесятеро сократили пашню».
«...В 1874 году в США переехали из России немцы-меннониты... С собой
они привезли семена озимой твердой пшеницы, и через несколько лет
канзасские прерии, засеянные этой пшеницей, сделались подлинной
житницей страны, а в некоторые годы — и всего мира...» Это записано в
проспекте национальной выставки
«Сельское хозяйство США»
официальном документе Государственного Департамента.
....
В начале марта, совершив огромный круг по левобережью, Мартин и Отто
с остатками обоза возвратились в Бердянск. На указанную им дорогу к
дому — в Одессу — добрались они только в феврале 1920 года , когда из
города ушли войска Деникина. Как добрались
— это, говорили
впоследствии, не для слабонервных... И только вышли они в степь,
увидели — снова, теперь уже на одессщине, — как все те же чекисты или
те же ЧОНовцы жгли голландские и немецкие колонии! Горели поселки
Люстдорф и Либенталь... А после, когда они обогнули лиман, видны были
пожары Лихтенталя, Кульма и Лейпцига... Зачем это делалось? Из-за чего
так жестоко казнили красные власти этих ни к каким партиям, движениям
и компаниям никогда не принадлежавших тружеников?
................Жителей «провинившихся» колоний сжигали, скашивая
сопротивлявшихся пулеметным огнем, затем, чтобы соседям их,
украинцам, неповадно было не только прятать белых, но просто
своевольничать и укрывать остатки хлеба , а главное, мужиков от
пятнадцати до шестидесяти лет, которых до последнего мели в армию, под
знамена того же предреввоенсовета Льва Троцкого. А сам он в это же
время, разбрызгивая слюни и размахивая конечностями, блажил с трибуны
IX съезда партии...
............
...Мартин твердо решил: он обязан, он должен во что бы то ни
............
Налеты продолжались и после возвращения Отто и Мартина. Угнетала
настойчивая повторяемость повальных грабежей. Являлись ночами.
Лихорадочно, по-собачьи грызясь между собою, перетряхивали,
перещупывали барахло. Рассыпали, пересыпая и проглядывая, зерно из
ларей: искали ценности. Резали скотину и скопом копались в кишках —
искали золото и камни. Ели свежесваренную кровяную колбасу. Пили
молоко. Пеняли на эпоху — разрушительницу древних традиций.
Благодарили. И по -тихому приглашали стариков хозяев «проехаться с
ними — тут, недалеко». Приглашали без угроз и гвалта . Старики
обреченно молчали. Молчали и молодые — жизнь не научила их громким
излияниям чувств. Тем более что после происходивших полугодом прежде
событий в Нойборне грех было жаловаться: тогда ЧОНовцы — тоже под
командой евреев -комиссаров — врывались на фольварки. Хозяев —
наземь. Дочиста выметали все съестное и молодую скотину. А если кто
возмущался — били. Насиловали женщин. И убивали тут же, если кто
сопротивлялся...
Нынче все было не так — без боя , насилий и стрельбы. Тихо. Тихо
разговаривали. Тихо уводили . Куда? Недалеко. В Гутенский лес, что
вблизи одноименной колонии Старая Гута. Там старики не торопясь рыли
себе могилы. Активисты, маясь, жгли костерки, если дело было к ночи.
Ночи, по весеннему времени, были еще холодноваты. Беседовали мирно о
мирских делах. Когда ямы поспевали, они, по -быстрому взвинтясь,
стариков забивали все теми же ломами. Огнестрельного оружия у них не
было. Возвратившись в Нойборн, они аккуратно сообщали родственникам
казненных, что сдали их этапному конвою ЧОНа. Родственники делали
вид, что верили. Верили истинно в то, что час возмездия грянет.
Правду об убийствах в Гутенском лесу узнали в Нойборне от девочек-
колонисток из Старой Гуты. Они по лесным вырубкам собирали хворост
для топки. И видели, что творят местечковые с нойборнскими и из других
колоний стариками. И что главные из катов — ихний активист Самуил
Харбаш и Исай Шойхет. А командует ими Берка Штилерман — комиссар
из Красностава. И еще Зенцер Аба. Старшая девочка Мелитта Адлерберг
их знала — видела не раз, когда к бабушке бегала в Нойборн...
Нойборн, как и Старую и Новую Гуты, не жгли. Молодых колонистов в
армию не брали. Скопом их не расстреливали. И Мартин, понавидавшись
творимого большевиками в Таврии и у Одессы, решил: не власти на
Украине бесчинствуют, но «сорвавшиеся с вековечной цепи евреи творят
месть над народами»! И что вот этого вот разбоя он им не спустит. Как
никогда не простит им сотворенного с меннонитами-немцами. Все ж таки
еврейские фамилии в дорожных его бумагах и евреи, что окружали
Нойборн и время от времени заходили к ним и творили суд и расправу над
безвинными людьми, «достали» этого бесхитростного человека с глазами
всех святых! А ведь совсем недавно он с гордостью вспоминал, как по -
дружески, по-доброму к евреям отнеслись его земляки и сам он —
австриец, и германские солдаты, наступавшие в первые годы войны через
галицийские и волынские еврейские местечки. Или, по рассказам самих же
евреев, как они с немцами по-товарищески относились друг к другу, даже
дружили между собой, когда германская оккупационная армия стояла в
1918 году на Украине. Они сами рассказывали: в тот год немцы спасли от
свирепствующего голода и страшного тифа тысячи еврейских семей!..
...Мартин твердо решил: он обязан, он должен во что бы то ни
стало выбраться из большевистского зверинца к себе в Европу. И там
рассказать немцам — гражданам Австрии, Германии, Швейцарии и других
стран, где они живут, о том, что вытворяют с немецкими колонистами их
еврейские соседи. Как все это удастся ему сделать, он еще не знал. Как из
совдепии переберется на Запад, он не имел представления. К кому он там
обратится — тоже. Но все уверял и уверял себя , что сумеет выполнить
задуманное.