"Я немцев образца сорок второго хорошо знаю, мои основные стычки с ними происходили, - подчеркивал атор повести "А зори здесь тихие..." Борис Васильев. - Метр восемьдесят минимум [...]". А сержанту морской пехоты Владимиру Осипову "здоровенные мужики, от метра восьмидесяти и выше ростом" противостояли еще и в конце октября 1944-го, под Киркенесом в Норвегии... "
Вот еще три предельно красноречивых свидетельства.
"А наши приняли меня за немца - я длинный был [...]", - вспоминал о своем приземлении после прыжка с парашютом из горящего Як-9Т Николай Иванов.
"Мы его "Курт" звали - он на немца был похож: высокий, костлявый", - рассказывал о своем сослуживце другой летчик-истребитель, Константин Звонарёв...
У бежавших из плена немцев, отмечал бывший горный егерь Зигфрид Эрт, не получалось затеряться в России: "их сразу можно было узнать по фигуре".
Так было еще перед войной. "Если вы посмотрите на немецкую молодежь, на немецкое войско, - говорил весной 1936 года, проехав по Германии, командарм 1-го ранга Иероним Уборевич, - то мы по сравнению с ними очень хилые и слабые. [...] Здоровье надо поднимать путем спорта и хорошей гигиены".
Действительно, сдачей нормативов комплекса ГТО в СССР многие, особенно в деревнях, были "охвачены" лишь на бумаге, а в Третьем рейхе вся молодежь проходила через культивировавшие спорт организации "Юнгфольк" и "Гитлерюгенд".
Но прежде всего "хилость и слабость" определял уровень жизни.
Индустриализация и коллективизация - это развитие тяжелой индустрии за счет всех остальных отраслей экономики, это "пушки вместо масла", это низкий уровень жизни селян, у которых государство изымало даже то, что было необходимо для нормального питания. Это голод 1932-1933 годов, это локальный голод в деревнях в 1936-1937-м, это перебои с продуктами в городах в финскую войну...
До коллективизации красноармеец был иным. "Можно видеть только мускулистые, нетяжелые, хорошо сложенные тела", - докладывал, побывав в сентябре 1927 года на маневрах под Одессой, германский полковник Ганс Хальм.
А в декабре 1940-го генерал-лейтенант Иван Музыченко отметил на совещании, что в пехоту приходит "слабый, малорослый боец. Не секрет, товарищи, что сплошь и рядом мы можем наблюдать в частях такого бойца, который по своему росту, по своей комплекции настолько жиденький, ну, просто неоформленный ребенок, причем порой он даже ниже винтовки" (длина винтовки образца 1891/30 г. со штыком - 166 сантиметров).
"Действительно, - подтвердил генерал-лейтенант Василий Герасименко, - когда заходишь в стрелковую роту, то получается даже неприятное впечатление: очень много маленьких, тщедушных людей, очень молодых". ("Откровенно говоря, тяжелое впечатление производят 18-летние ребята", - вставил Маршал Советского Союза Семен Тимошенко).
Но для 19-летнего немца в 1940-м небольшим считался рост 170 сантиметров, а у нас? "Редкий призывник вылазит за габариты 160 см и 50 кг", - констатировал, изучив документы призывных комиссий, работавших перед войной в нынешней Курганской области, Александр Базаров. У 279 призывников - односельчан Базарова средний рост был 153 сантиметра, средний вес - 52 килограмма...
"Вокруг меня собираются немцы - молодые, здоровые, спортивного вида сытые ребята", - вспоминал плененный в августе 1941-го под Ленинградом Борис Соколов.
"Большинству в 1943 году исполнилось 18 лет, - писал о полученном осенью 1943 года его мотострелковым взводом пополнении Евгений Бессонов. - Физически они были неокрепшими, роста в основном ниже среднего, щупловатого телосложения [...]".
18-летний минометчик Владимир Логачёв в 1944-м таскал 19-килограммовый ствол 82-мм миномета при собственном весе 51 кило...