75 лет назад, в ночь на 18 мая 1944 года, по приказу Сталина началась депортация крымских татар из Крыма. Зейнеп Османова, которой тогда было 10 лет, рассказала, как ребенком попала на уральский лесоповал и почему на возвращение в Крым у ее семьи ушло полвека.

Мы только пришли домой, мама меня помыла, уложила спать. Ночью, под утро постучали в дверь. Мама боится открыть, они начали дверь ломать. Говорят: «Берите одежду, вас вывозят с Крыма». Пятнадцать минут дали! За пятнадцать минут чего возьмешь? Ничего! Бабушка взяла свою гольмек (длинную погребальную рубашку — прим. Coda), которую у нас на смерть надевают. Мама только самое ценное успела схватить — немного золотых украшений. Она их потом по чуть-чуть продавала, и мы на эти деньги два-три года выживали. Где-то, наверное, часов в пять утра нас вывели из дома, привели на площадку, где собирали всех татар, посадили в эти грузовики и повезли в Феодосию, на вокзал. И с машины нас прямо в поезда кидали — как мешки. Мы плакали. Они нам закрыли все двери, все окна закрыли. Мы начали кричать. Но кричи, не кричи…

По официальным данным, за три дня были депортированы 183 155 человек. В товарных вагонах их вывезли в Узбекистан, Казахстан и на Урал. В дороге погибли около 8000 крымских татар, в основном — дети и старики.

Окна и двери вагонов открыли, когда составы выехали из Крыма

— Сколько вы так ехали?

— Нас долго везли — наверное, неделю. Когда уже с Крыма выехали, открыли окна, двери. В конце мая нас привезли на Урал. На поезде до Соликамска — тогда это была Молотовская область, сейчас Пермская, потом на пароходе в Красновишерск. А там распределяли по поселкам. Мы попали в Вайский лесхоз. Там мама пошла в лес работать, мы с бабушкой — на подсобное хозяйство: капусту, морковку, картошку выращивали. С десяти лет я работала.