Правая идея оказалась гораздо более жизнеспособной — это следствие того, что правая идеология это идеология традиционная, а левая идеология – модернистская. Левая идея – достаточно поздний политический продукт, который появился только с формированием буржуазного общества в эпоху Ренессанса и позднее — вплоть до XIX века, когда левая идеология получила свое окончательное оформление. Левая – порождение буржуазного общества и поэтому она неразрывно с ним связана. Исчезнет капитализм, пропадет и запрос определенной части общества на левую идеологию. Этот факт подтверждается всей историей ХХ-ХХI веков, когда в развитых странах Европы и Америки происходила трансформация капитализма в социально-ориентированное общество без ярко выраженного пролетариата и с преобладанием среднего класса. Параллельно это сопровождалось упадком левой идеологии, которая в итоге превратилась в идеологическое обеспечение западного социально-ориентированного общества, сохранив лишь долю своей прежней радикальности.
...
Правая идеология имеет более длинную историю. Фактически ее появление связано с появлением государства и общества. Поэтому можно с уверенностью утверждать, что правая идея не исчезнет до тех пор, пока существует человеческой общество, а люди организованы в государство. Правая идеология может быть вполне правомерно названа традиционалистской идеологией, потому что она основывается на традиционном опыте и практике управления государством и обществом и одновременно сохранения и, подчеркну, развития общества и государства естественным путем. Левая же идеология — это идеология модернистская и реформистская, она направлена на то, чтобы трансформировать общество и государство в направлении, порождаемом не естественным развитием, а абстрактно-идеологическим мышлением и поэтому носящим волюнтаристский характер. Левая идея исходит из того, что некоторые люди знают «как должно быть лучше». То есть, смысл левой идеи — в модернизме общественных и экономических структур.
При этом надо отметить, что модернизм левой идеологии вовсе не означает ее, абстрактно говоря, «прогрессивности» и не превращает правую идею в «регрессивную». Для левых наибольшую ценность имеет то, что будет завтра, потому что это «завтра» будет еще одним днем ближе к моменту разрушения устаревшего прошлого. Левая идеология изначально смотрит на мир таким образом, что все, что было в прошлом, воспринимается как плохое, а то, что будет в будущем — как хорошее. Правая же идеология воспринимает прошлое и будущее как равнозначные ценности, потому что это единый процесс существования народа, общества и государства. Левая идеология, провозглашая своей ценностью народ, на самом деле прикрывает его интересами свое стремлением к разрушению. Именно из-за того, что левая идеология имеет модернистский характер и толкает государство к непрерывным реформам, она является идеологией, которая тем самым обозначает свою конечность. Ведь если в результате процесса реформ будет достигнуто «идеальное» состояние общества, то нужда в левой идеологии должна исчезнуть. Таким образом, левая идея имеет насквозь доктринерский характер – идеи, сформулированные как идеалы, либо терпели крах при попытке их реализовать, либо не были реализованы вовсе, либо при их реализации оказались искажены до неузнаваемости.
Правая идея более реалистична. В ней содержится понимание того, что пока существует человеческое общество и государство, им придется решать возникающие задачи, преодолевать разнообразные проблемы. И все это невозможно без бережного отношения к опыту, накопленному за столетия и тысячелетия существования. Не случайно левая идеология столь скептически относится к традициям, в то время как правая – традиционалистски ориентирована. Можно, исходя из того, что левая идеология всегда реформистская, пытаться определить правую идеологию как консервативную, но это будет неверно, потому что консерватизм лишь одна из составляющих правой идеи. Прогресс при этом отнюдь не чужд правым, просто он из самоценного явления у левых, для правых становится всего лишь полезным элементом существования общества и государства. Не стоит путать ретроградный консерватизм, призывающий людей вернуться к натуральному хозяйству и отказаться от технических достижений последних веков — с правой идеологией.
При этом и левая, и правая идеология сходятся в критической оценке современного общества. Но если Левая видит проблему в капитале и, следовательно, стремится к уравниванию людей, то Правая стремится к взаимопомощи, солидаризму в рамках нации и государства, помощи сильных более слабым. Образно говоря, левые хотят, чтобы не было богатых, а правые, чтобы не было бедных. С этим же прямо связано еще одно принципиальное различие идеологий — элитаризм и иерархия правых и эгалитаризм левых. Левая идея исходит из абсолютно лживой посылки, что все люди равны. Несмотря на самые ухищренные попытки доказать этот абсурд с помощью данных науки, данное заявление остается идеологической ложью. Но теперь она уже подается политиками как аксиома, которая не нуждается в доказательствах. Оспаривать это утверждение в современном мире считается политически некорректным и поэтому на обсуждение неравенства людей наложено табу. В то же время правая идеология исходит из естественного с точки зрения науки положения о неравенстве людей и, следовательно, различных возможностей их целей. Впрочем, это неравенство не имеет ничего общего ни с вульгарным социал-дарвинизмом призывающим избавлять общество от слабых и неполноценных (что по сути своей является предельным развитием именно левой идеологии), ни с примитивным объяснением левыми проблемы буржуазного общества: сильные эксплуатируют слабых и делают все, чтобы слабые становились еще слабее, так как это облегчает их эксплуатацию.
Правая идеология — солидаристская и патерналистская, она подразумевает естественную, разумную иерархию людей в зависимости от их способностей и заслуг, а также помощь «старших» — «младшим», так как более сильные ответственны за более слабых. Фактически это делает правую идеологию меритократической – то есть наиболее эффективной с точки зрения отбора людей на то место в обществе, которые они должны занимать. В то же время левая идеология осуществляет отрицательный отбор, что очень хорошо доказала судьба советской элиты, которая не только не смогла эффективно управлять доверенной ей страной, но и не смогла создать систему внутреннего отбора в своей среде. Интересным фактом, подтверждающим это явление, будет то, что советская элита не создала системы эффективного наследования. Каждое новое поколение ее было людьми пришедшими ниоткуда. Отсюда ощущение временщиков в собственном государстве, отсутствие мотивации для его сохранения, усиления и развития. Попытка мотивировать на это элиту идеологическими методам дала некоторый результат, но в исторической перспективе провалилась, как провалилась и современная попытка мотивировать все ту же самую элиту временщиков финансовыми способами.
То есть, мы видим, что все составляющие левой идеологии либо присутствуют у правых (причем в гораздо более «удобном к употреблению» виде), либо, просто как минимум бесполезны, а как максимум — вредны. Фактически у левых остается лишь одно, что правые пытаются постоянно заимствовать, а именно – критика современного буржуазного общества. При этом, почему-то забывается, что критика капитализма «справа» имеет гораздо большую историю, чем эта же критика «слева». При этом под правыми надо подразумевать естественно не апологетов современной политической и экономической системы – либералов (которые суть те же самые левые, только не помышляющие о разрушении капитализма), а последовательных правых, для которых иерархия, традиционализм и признание высших ценностей являются основой мировоззрения. Не случайно еще основоположники марксизма видели в этой критике серьезную угрозу для своей левой идеологии. Ведь вся левая идеология, по сути своей, это набор абсурдных и не реализуемых в реальной жизни умозрительных доктрин, упакованная в популистскую обертку из критики капитализма.
Мих.Диунов