Вокруг старинного села, население которого составляло 4,5 тыс. человек, располагалось несколько учреждений Воркутлага. Одно из них - “Лесорейд”. Главой этого лагерного учреждения был Марк Ретюнин, бывший заключенный и вольнонаемный работник ГУЛАГа. Именно ему и предстояло вписать в историю свое имя. В начале сорок второго этот человек возглавит восстание, которое будут знать и под его именем, как восстание Ретюнина. Но как случилось, что бывший зэка, добившийся столь многого, восстал против тех, кто его помиловал и даже возвысил? На этот вопрос невозможно ответить, если не обратить свой взгляд за пределы Усть-Усы и воркутинских лагерей.
В конце первого года войны до поселенцев и заключенных “Лесорейда” стали доходить особого рода слухи. Из уст в уста, от уха к уху люди узнавали о массовых расправах НКВД и НКГБ. Эти расправы были обусловлены войной. Руководство СССР не желало, чтобы политические противники советского строя попадали в руки врагу. Вопрос о цене никто особо не ставил. При невозможности провести эвакуацию, всех задержанных и осужденных, представляющих политическую опасность, было решено ликвидировать.
Презумпция невиновности? Недопустимость исполнения приговора без решения суда? Насколько всё это безумно для советской реальности. Местные начальники исполнили приказ Москвы. Каждый в разных масштабах. В каждой из прибалтийских стран, по российский данным, расстреляли не более полутысячи человек. Пожалуй, уничтожить больше просто не успели. Наступление вермахта было стремительным. Но своих коллег из Литвы, Латвии, и Эстонии в деле выполнения плана догнали и перегнали каратели Белоруссии. По официальным чекистским данным, только под Витебском расстреляли сразу шесть сотен. Интересно, что руководителя Витебской резни осудили за бессудные расстрелы. Красные не могли разобраться в порядке исполнения собственных приказов. Ну а то, что произошло под Червенем, превосходит по масштабам десяток Хатыней. Там большевики уничтожили пять тысяч человек. Инициаторов этого побоища никто не судил. На Украине ситуация была не лучше. Львов и окрестности - 4 тысячи трупов. Харьков - 1200 расстрелянных. Тернополь - 560 расстрелянных. Город Станислав - полторы тысячи. Количество убитых в Луцке не установлено до сих пор - счет, как и в случае с Белоруссий, идет на тысячи.
И не слушайте нытья красных о том, что нельзя было допустить анархии и бесчинств уголовных элементов. Именно уголовников-бытовиков и оставляли в живых. А политических - в расход.
Для того, чтобы не быть голословным, посмотрим, кого расстреляли уже в России, под Орлом. Кого советская власть так ценила, что “до смерти не хотела отпускать”? “Большевистское милосердие”, избавляющее от жизни на оккупированных территориях, было подарено многим знаменитостям. Среди них: муж Цветаевой журналист, евразиец и офицер Сергей Эфрон, Ольга Каменева - супруга Льва Каменева, Галина Егорова - жена знаменитого советского маршала, астроном Борис Нумеров, деятели партии социалистов-революционеров - Спиридонова, Майорова, Измаилович. И многие многие другие “враги народа” и их “чесеир”. “Чесеир” или ЧСИР - это такая советская аббревиатура, означающая членов семей изменников родины. А как вы уже знаете, “изменником Родины” можно стать, просто занимаясь астрономией. Или генетикой.
“Помрем, как восставшие”
Едва ли заключенные и работники “Лесорейда” знали об этих расправах в подробностях. Но то, что кровавое эхо дошло и до Воркуты - установленный самими чекистами факт. Именно нежелание повторить судьбу эсеров, бывших большевиков, троцкистов и “чесеир” сподвигло лесорейдовцев на то, чтобы объявить Советам войну. Материалы советского следствия показывают, что решение о вооруженном выступлении не было спонтанным, принятым в последний момент. Подготовку материальной базы восстания Марк Ретюнин начал задолго до января. Еще с осени он выписывал из центра продовольствие, обмундирование для ВОХРа и фураж сверх актуальных требований лагеря. Это не вызвало подозрений - считалось, что таким образом лагерное начальство готовиться к зиме.
Шанс на то, что Воркутлаг избегнет массовых профилактических расстрелов был высок. В итоге, так и случилось. Но лесорейдовцы предпочли не ждать возможной расправы или пощады. На одном из этих последних совещаний на своей квартире Марк Ретюнин убедил своих соратников, что смерть лучше принять свободными, а не ждать милости от господ.
Далее