М.Ф. Вследствии Версальского диктата у Германии были отобраны все приобретенные колонии с обоснованием: Германский рейх не способен экономически развить свои колониальные области и поднять культурный уровень. Как оценить это утверждение? Действительно ли немецкая колониальная политика в охраняемых областях была такой проблемной.
Ян ф.Ф. В определенных кругах так называемые «темные пятна» немецкой истории обнаруживают всегда с большой радостью. Одно из таких «темных пятен» – колониальная политика.
М.Ф. Но прежде, чем конкретно приступить к теме Юго-Западной Африки, посмотрим, какова общая оценка немецкой колониальной политики. Была она хуже, или только немного хуже, чем британская или французская?
Ян ф.Ф. Германский рейх относительно поздно стал колониальной державой, в 80-е годы 19 века. США получила свои колонии на 10 лет позже путем военной оккупации, можно сказать, украла у Испании. Классические колониальные державы – Испания, Англия, Франция, Португалия – приобрели колонии столетиями раньше. Германского рейха тогда еще не было. Oн впервые появился в 1871 году, и немецкие колонии в черной Африке были основаны относительно поздно. То есть, с 1884 по 1914 год было очень мало времени для того, чтобы эти колонии полностью экономически развить.
М.Ф. Помниться, когда министр иностранных дел ФРГ Йошка Фишер посетил бывшие немецкие колонии в Африке, то к его полному удивлению и ужасу ответственные лица в этих областях спросили, не хотела бы Германия снова стать их защитницей. Он, конечно, корректно отказался. Но если местные власти обратились с такой просьбой, то в памяти их старшего поколения опыт общения с немецкими колонистами не был таким уж катастрофическим. Я не могу представить, чтобы во время визита королевы Англии в Индию ее попросили бы восстановить у них колониальный статус.
Ян ф.Ф. Немецкие колонии в Африке относительно хорошо управлялись. Но еще важнее, что немцы эти колонии не завоевали «огнем и мечем». Эти колонии появились в результате частных договоров торговцев с местными племенами. То есть, с ними заключали договоры на аренду части их территории и они были поставлены под защиту Германского рейха. Поэтому Германский рейх не имеет этой стигмы «кровавого убийцы коренных народов».
М.Ф. Получается, что мы имеем две формы колониализма: одна – присвоение территории с применением военной силы, другая – путем зключения договоров. Это существенная разница для коренных народов.
Ян ф.Ф. Нужно отметить следующее: Германский рейх, Отто фон Бисмарк, не был заинтересован в колониях. В 1889 году он сказал: «Нам не нужны колонии. Они, вероятно, хозяйственно неразвиты». Но главная проблема для него была в том, что колонии всегда приводили к военным спорам, и он опасался этого. В 1898 году едва не началась война между Францией и Англией из-за Судана. Поэтому Бисмарк был осторожен. После войны за объединение германских земель он был настроен миролюбиво.
Но год спустя объединенная Германия получила колонии, которые были основаны по инициативе торговых людей. Государство подключилось позже. Это было реакцией на заключеные охранные договоры в Африке. Спустя год было создано Управление колониями. То есть, сначала была частная инициатива, а потом государство было вынуждено подключиться. Государство было очень сдержаным в вопросе колоний.
М.Ф. Ты сейчас говорил о позиции Бисмарка, относится это также к кайзеру Вильгельму? Или у него было другое отношение к колониям? Скажем так: К великой державе относится также обладание колониями. Это вопрос престижа. Такую позицию можно понять.
Ян ф.Ф. Немецкие колонии в черной Африке появились с 1883 до 1885 годa как частные владения. Тогда встал вопрос, как можно организовать торговлю. Для этого был нужен флот. Слова кайзера: «Горькая нужда создала нам немецкий флот». То есть, военный флот, чтобы иметь возможность защищать эти области. И, конечно, в таких колониях всегда были волнения. Немецкий флот возник из-за потребностей колоний, а не наоборот, что было бы нормальным путем.
М.Ф. Нам представляют кайзера Вильгельма как большого безумца, который во что бы то не стало хотел иметь колонии. Теперь ты показал, что по времени все происходило совсем наоборот. Не он был тем, кто хотел непременно обзавестись колониями, он получил их в нагрузку, должен был их перенять.
Ян ф.Ф. Германский рейх был относительно большой по площади и по количеству населения по сравнению с другими европейскими странами. Если такие очень маленькие страны как Нидерланды, Бельгия, Португалия владели колониями, которые в 10-20 раз были больше, чем они сами, то надо предполагать у них гораздо большее безумие, чем у Германского рейха. Нужно только посмотреть на географическую карту, чтобы увидеть какие европейские государства какие колонии завоевали. Тогда говорить о безрассудстве Вильгельма будет уже тяжело.
М.Ф. Наибольшие немецкие колонии были в Африке. Были ли там какие-либо особенности, которые в определенном смысле затрудняли владение колониями в защищаемых областях? Что можно об этом сказать?
Ян ф.Ф. Можно многое сказать. Черная Африка особый случай в истории. Здесь возникла большая тема. Так, утверждают, что сюда прибывали европейские охотники на рабов, ловили негров, грузили их на корабль и увозили в Америку. Но не нужно обязательно изучать историю, а попробовать включить здравый ум. Итак, если прибыл большой европейский корабль и лодки плывут к берегу. Африканцы видят корабль, видят лодки. Что они могут сделать? Они могут убежать и спрятаться в местности, которая европейцам незнакома, так как у них нет карты. Или они могут оказать вооруженное сопротивление. Почему они этого не делали? Не потому что глупые, а потому, что в этот момент местные торговцы рабов свой «товар» уже приготовили. Они уже раньше поймали людей и теперь выставили их для продажи в обмен на европейские товары.
М.Ф. Значит африканские племена участвовали в продаже рабов?
Ян ф.Ф. Да. Обычно именно так проходила торговля рабами. Покупатель привозил различные товары, к которым африканцы имели жадный интерес, осматривал «товар», отбирал из представленной группы подходящих и уплывал с ними дальше. Это одна особеность. Есть еще и другие.
До 19 века черная Африка находилась на очень низком культурном уровне развития по сравнению с классическими колониями. Испания захватила Центральную и Южную Америку, где уже была высоко развитая цивилизационная культурная нация. Тоже самое было на субконтиненте в колониях британцев и французов. Черная Африка находилсь на ступени развития, который в Европе соответствовал эпохе бронзы или железного века.
Теперь, прежде, чем кто-нибудь захочет позвонить прокурору и обвинить меня в расизме, я охотно назову источник, из которого я сейчас буду цитировать.
В начале 19 века все больше ученых и путешественников отправлялись в Африку, так называемое «белое пятно» на карте. Они вели там исследования, а отчеты публиковали в специальных журналах. Британский профессор Оксфордского университета Джеймс Беккер изучил все отчеты за 1824-1871 годы и выбрал из них то общее, что проходит красной нитью через все отчеты, что касается всех африканских народов. Он отметил:
Одноэтажные жилища простейшего строительного способа.
Деревни без дорог, в которых редко живут более 6 тысяч жителей.
Нет изобретения колеса, применяемого для размола зерна или для транспорта.
Нет использования животных для рaботы или для транспорта.
Нет письменности и записи исторических событий.
Нет применения денег.
Нет изобретения системы счета, нет календаря.
Нет управления и кодекса законов.
Этот британский профессор пришел к заключению, что «африканцы мало интелигентны, обладают едва развитым словарным запасом, недостаточным для того, чтобы выразить простые мысли, и не имеют интереса к интелигентной постановке вопроса».
Это значит, что все договоры с африканцами, которые не умели ни читать, ни писать, заключались устно. Все британцы, все французы заключали договоры на 40-50 милей, причем английская миля больше географической. Было относительно просто арендовать землю в Африке, где не было центрального управления, а различные небольшие группы ползали по огромной территории как пауки. Это еще одна особенность Африки, хотя идеологически неполиткорректна.
М.Ф. Ты говорил о Германской Юго-Западной области ... что там были враждующие племена. Регион до сегодняшнего дня не является гомогенной областью одного племени, а нескольких конкурирующих. Было это спецификой, которая создавала проблемы?
Ян ф.Ф. Да, проблемы были. В немецкой охраняемой области в основном были два больших племени: гереро на севере и хоттентотты на юге. Сегодня хоттентотты обозначаются как черные племена. К этому я должен сказать, что название «хоттентотты» происходит от голандского «stottern» = заикаться. Так их назвали буры. У этого племени очень странное наречие. Они понимали друг друга путем кликов и отдельных звуков. Поэтому буры думали, что они не могут говорить. Сами себя они называют «нама» (отсюда название государства Намибия), но «хоттентотты» звучит экзотичней, а потому осталось за ними.
М.Ф. Интересно, что сегодня нельзя сказать «негр», а «хоттентотты» можно.
Ян ф.Ф. Я сейчас зачитаю цитату из отчета Фридриха фон Линдеквиста, он был гувернером в немецкой области Африки. Он пишет: «Раньше хоттентотты держали гереро в страхе. Если гереро со своим огромным стадом коров слишком далеко заходили за традиционные границы, то хоттентотты нападали на них и резали их скот». То есть, до появления немцев эти племена жили не особенно дружно.
М.Ф. И Германия унаследовала это давнее соперничество племен? Были столковения уже в первые годы?
Ян ф.Ф. Да. Как я уже сказал, договоры заключались по европейским законам. И это были главным образом договоры о кредите. Племенные вожди были падкими на все, что приходило из Европы: алкоголь, оружие, украшения и т.п. Гереро были кочевниками, разводящими скот. Это было их богатство. Они не могли дать в залог весь скот, но они имели и землю. Потому по договору от 1884 года они заложили часть своей территории. Так была образована Германская Юго-Западная охранная область.
Однако гереро думали, как некоторые сегодня, что кредит – это что-то вроде подарка и не заботились о выплате. Но по окончанию срока договора кредиторы настаивали на возвращении кредита, а гереро не могли и не хотели его возвращать. Они не понимали, почему нужно возвращать кредит за полученные товары.Тогда, пришел судебный исполнитель и взял в залог их скот. По несчастью, в 1897-1898 годах среди скота была эпидемия, скота стало мало и это вызвало у гереро недовольство.
Там был один особенно лицемерный и подлый тип, Самуэл Махареро, в то время вождь гереро. Он вызвался служить немцам как союзник против хоттентоттов. Он с гордостью дал запечатлеть себя на фото в униформе войск охранной немецкой зоны, чтобы показать: «Я принадлежу к вам». Очень вероломный, себе на уме, парень, который в 1904 году поднял своих людей на восстание.
М.Ф. Получается, что со спонтанной реакцией оно не имеет ничего общего? Прошло ведь шесть лет с тех пор, как возник спор о выплате кредита.
Ян ф.Ф. Нет. Оно было хорошо подготовлено. Махареро уже до начала восстания заручился британской дружбой, обещая им защиту от южноафриканцев. Он хотел иметь симпатии англичан, чтобы в случае победы немцев сохранить Бечуаналенд (сегодня Ботсвана) в качестве убежища для своего народа. Фактически переселение гереро в Бечуану началось уже много месяцев, даже лет, раньше боевых действий в Ватерберге. Примерно с 1900 года группы гереро с их скотом неоднократно эмигрировали на британскую территорию. Восстание было хорошо организовано.
Нужно принять во вниманние еще то, что Германская Юго-Западная Африка занимала площадь примерно 850 кв. км, в 1,5 раза больше, чем в то время был большой Германский рейх (540.858 кв. км). Для этой огромной территории было предоставлено охранное войско, 750-800 человек. То есть, они могли находиться только в определенном месте и к тому же рассредоточено. Это гереро использовали.
Поводом была тема кредитов. Гереро не понимали почему они должны возвращать кредиты. Они расценили это как издевательство. Когда европейцы разводили плантации, их это не интересовало, они не были земледельцами. Речь шла только о скотине. В один прекрасный день в январе 1904 года Самуэл Махареро отдал приказ: «Мы воюем. Убивайте всех немцев!».
И это было не восстание. Потому что, примерно 5-8 тысяч вооруженных гереро поднялись не против немецких охранных войск – те в это время были на юге у хоттентоттов. Гереро напали на фермы, пытали и убивали фермеров и их семьи с такой архаической жестокостью, которую в наше время невозможно представить. Но об этом сегодня молчат. Почему?
Потому что в ГДР в 1966 году известный марксистский историк Дрекслер по заданию социалистической марксистско-ленинской партии СЕПГ состряпал к съезду партии произведение: «Немецкий империализм и геноцид народа гереро». Его изображение этой истории последущие авторы пережевывают до сих пор без оглядки на факты. Дрекслер написал: «Гереро вели войну чрезвычайно гуманно». Почему он так решил? Потому что спустя 2 дня после того как начались погромы Самуэл Махараеро дал распоряжение своим людям не убивать женщин и детей и, ни в коем случае, англичан, так как те могут объединиться с немцами и вместе маршировать против них.
Число жертв среди белого населения документально хорошо доказано. Во время первого восстания были убиты 151 человек, 7 буров, остальные немцы. Эти «гуманные» гереро убили «всего лишь» 5 женщин и двух детей. При чем женщин они пытали с особой жестокостью. Мужчинам, прежде чем их убить, отрезали уши, носы, генеталии и совали их им в рот. Все это на глазах у семьи. Эти неописуемые зверства вызвали в Германии невероятный шок.
М.Ф. Если это так, как ты говоришь, то тогда речь идет о преступлении против гражданского населения, о военном преступлении.
Ян ф.Ф. Да. Охранное войско в это время не понесло никаких потерь. Оно находилось на юге. Это было убийство гражданских лиц. Гереро не только зверски убивали людей, они жгли фермы и уничтожали плантации. Потери составили 7 миллионов рейсмарок. Огромные потери. И людей не просто убивали, скажем, из ружья или колом по голове, их пытали и мучили до смерти. Эта первобытная жестокость в Германии не представлялась возможной.
М.Ф. Было ли позже со стороны гереро дано объяснение, почему они применили такой мерзкий способ убийства?
Ян ф.Ф. Нет. Для южной Африки это обычная форма изувечивания и убийства людей. С хоттентоттами они поступили бы точно также. Это был обычный архаический способ ведения войны. По нашим представлением, это жестокость, для них – обычное дело.
[Прим. перев.: Американский автор Дес Гриффин в книге «Die Illuminaten» приводит аналогичный – как он пишет – «один из тысяч, типичный пример» изощренного садизма, с которым черные националисты «Патриотического фронта» во время гражданской войны в Родезии (1964–1979 гг.) расправлялись с белым, а также с мирным африканским населением. Террор распространился на Замбию, Ботсвану, Танзанию и Мозамбик, и повсюду «борцы за независимость», орудуя щипцами, ножами и дубинками, уродовали, калечили и убивали людей, чтобы таким образом раздуть «атмосферу страха». В 1980 году главари террористов Джошуа Нкомо и Роберт Мугабе – оба с университетским образованием – заняли высшие посты в «прогрессивном народном правительстве» Зимбабве.]
М.Ф. Как отреагировали на это в Германии? Охранное войско из 700-800 солдат по численности было в 10 раз меньше, чем войско гереро.
Ян ф.Ф. Германия тотчас направила туда морские батальоны. В мае 1904 года, спустя 4 месяца с начала бунта, там уже было 3500 солдат, а в июле – 7000. То есть, соотношение сил выравнилось.
Восстаниие в январе началось не на одном месте, а во многих местах одновременно, от Омахеке до Ватерберга. Командир охранного войска Теодор Лейтвайн должен был решать что делать. С 7-8 сотнями солдат нельзя идти в наступление против нескольких тысяч. А так как он знал Магареро, то хотел путем переговоров – когда уже более 100 немцев было убито – потребовать, чтобы Магареро успокоил своих бандитов. Это, конечно, не было сделано. Тогда туда прислали генерал-лейтенанта Лотара фон Трота, который имел репутацию человека твердой руки. Спустя 8 недель после его прибытия сопротивление гереро было сломлено. В августе 1904 года на плато Ватерберг он разбил войско гереро. Магареро с остатком своего войска скрылся в Бечуане.
М.Ф. С генералом фон Трота связывают приказ об уничтожении гереро. Что можно сказать по этой теме?
Ян ф.Ф. Можно сказать, что этого приказа не было. Приказы можно давать своим войскам, а не противнику. 2 октября 1904 года генерал-лейтенант Лотар фон Трота огласил призыв, который подчеркнуто назвал: «Обращение к народу гереро». Копия документа храниться в Государственном архиве в Потсдаме. Я цитирую:
«Я, главный генерал немецких солдат, обращаюсь с этим письмом к народу гереро: Гереро больше не являются немецкими подданными. Они убивали и грабили, раненным солдатам отрезали носы, уши и другие части тела, и сейчас из-за трусости не хотят больше воевать. Народ гереро должен покинуть нашу территорию. Внутри немецких границ (он имел в виду Юго-Западную охранную область) каждый гереро вооруженный или нет, со скотом или без него, будет застрелян, я больше не беру в плен ни женщин, ни детей, а прогоню их назад к их народу.
Это мои слова к народу гереро.
Главный генерал великого германского кайзера».
И дальше для своих солдат он писал: «Этим распоряжением должно быть доведено до сведения охранного войска, что слово «стрелять» по отношению к женщинам и детям нужно понимать так, что стрелять мимо них, чтобы их напугать и принудить их к бегству. Я с полным основанием полагаю, что это распоряжение приведет к тому, чтобы не брать в плен мужчин, но не применять никакой жестокости по отношению к женщинам и детям. Они сразу же убегут, если дважды выстрелить мимо. Войска останутся в сознании доброго имени немецкого солдата».
Это то, что касается «приказа об уничтожении». И это был не приказ. Приказ стрелять в женщин и детей противоречил бы кодексу чести немецких офицеров и вообще традиционным принципам немецких солдат на войне.
Когда генерал фон Трота спустя почти два месяца после окончания боевых действий в Ватерберге, наконец, прибыл в Oсомбо Виндимбе, где зачитал свое «Обращение к народу гереро», Самуэл Махареро со своми воинами был уже за 300 километров дальше от этого места, на территории африканской Великобритании, а большая часть гереро находилась на востоке возле границы с британской колонией или на юго-западе в африканских зарослях! Лотар фон Трота обратился с призывом к некоторым отставшим гереро. Целью его «Обращения» было напугать их и держать подальше от ферм.
М.Ф. Таким образом, в первую очередь речь идет о том, чтобы предупредить дальнейшую эскаляцию в охранной немецкой области. Противоположность тому, что «продают» нам обычные, стандартные изображения этой истории.
Ян ф.Ф. В действительности намерением генерала было перво-наперво убрать гереро за пределы немецких границ. Было даже джельтенментское соглашение с британской Бечуаной, что они на первое время примут гереро. То есть, колониальные державы относительно хорошо понимали друг друга. Немецкие военные не хотели никаких пленных, они хотели, чтобы гереро, как фактор доставляющий беспокойство, ушли с их территории.
М.Ф. Ты сказал, что битва в Ватерберге 11 августа 1904 года привела к тому, что гереро были разбиты. На этом тема закончилась или было продолжение истории?
Ян ф.Ф. Ну конечно, было продолжение. Я ожидал, что ты спросишь, как это немцы заставили умирать людей от жажды «в песчанной пустыне Калахари». Во-первых, Калахари не пустыня, а савана. Там есть растительность и источники воды. Но гереро были не в Калахари, они были в саване Омахеке, которая занимает территорию равную по площади Швейцарии, примерно 40 000 кв. км. Не нужно обязательно изучать военную историю, чтобы представить, как небольшое охранное войско может окружить область в 40 000 кв. км.
М.Ф. Ядром тезиса о геноциде якобы является спешка, с которой немцы после боя на плато Ватерберг «гнали многие тысяч гереро в пустыню», там их «окружили», «заперли со всех сторон» и даже «отравили источники воды».
Ян ф.Ф. Этой погони никогда не было! Не было никакого «преследования» и «вытеснения в пустыню». Часть охранного войска, 1200 солдат, пошли по следам гереро впервые спустя несколько недель после битвы в Ватерберге, и после того, как генерал-лейтенант фон Трота в Oсомбо Виндимбе огласил «Обращение» к гереро и дал распоряжение своему войску. Кроме того, между Oсомбо Виндимбе и Омахеке лежат 220 км, 7 дней пути. Гереро могли уйти уже довольно далеко. Речь шла вовсе не о том, чтобы не выпускать гереро оттуда, а чтобы не позволить им вернуться, а также сократить время их остановок возле воды.
Поэтому лейтенант Людвиг фон Эсторф поставил военные посты на дугообразной линии протяженностью 250 км. Граница с британской колонией была для гереро открыта. Было совсем не просто с небольшим числом солдат проследить, чтобы гереро по возможности быстрей покинули немецкую территорию. И это была не безводная пустыня Сахара, а савана с растительностью и источниками воды. К тому же, гереро эту местность знали лучше, чем немецкие солдаты. Шансы выйти оттуда были довольно хорошими.
По сути, нет вообще никаких сообщений о преступлениях немцев против гереро. Во время их восстания британский военный атташе полковник Tренш со штабом много месяцев находился непосредственно на линии фронта и, соответственно, был очевидцем боевых действий. Кто – если не он – как напосредственный свидетель событий мог сообщить о каких-либо нарушениях прав человека? Однако, в соответствующих архивах в Виндхуке и в Лондоне, а также в Претории нет никаких документов, которые дают хотя бы малейшее указание на то, что Tренш докладывал в Лондон о наблюдаемом ужасе! Если бы действительно были инциденты, которые даже отдаленно можно было связать с жестокостью немцев или даже геноцидом, то можно быть абсолютно уверенным, что британский полковник бы не стал это скрывать, а написал донесение высшему начальству.
М.Ф. Как случилось, что «многие тысячи гереро умерли от жажды»?
Ян ф.Ф. Это вопрос чисел. Никто, если хочет быть серьезным, не может сказать сколько вообще было гереро в Юго-Западной Африке. Не было переписи населения. Есть только произвольные числа. Одни говорят, что их было 25 000, другие – 50 000 или даже 100 000. Я могу сказать, что их было 200 000, и это нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть. Это гадание на кофейной гуще. Есть еще те, кто настаивают на геноциде, особенно британцы. Но и в нашей стране называемые цифры колеблются между 60 000 и 85 000. Существенная разница! Потому это просто гадание на кофейной гуще. Мы не знаем сколько гереро ушли в Бечуану с Самуэлом Махареро и сколько отставших гереро было в Омахеке. Но сверх- умники точно знают, что мы совершили геноцид.
Единственное гарантированно точное число было названо немецкой стороной, потому что новый гувернер в Юго-Западной Африке Фридрих фон Линдеквист дал распоряжение, в котором сказал, что все гереро, которые не участвовали активно в убийствах во время восстания, могут спустя некоторое время вернуться назад. Вернулись около 14 тысяч. И они были зарегистрированы.
Теперь попробуем сосчитать: Мы имеем Самуэла Махареро, который со своими людьми сидит в Бечуане, имеем неизвестное число гереро в Овамбо, также тысячи гереро, спрятавшихся в плотном, непроходимом для европейцев кустарнике, и имеем тех, кто вернулся. Кто теперь может точно сказать сколько гереро было раньше и сколько погибло? Это несерьезно, это гадание на кофейной гуще. И для того, чтобы на этом сконструировать обвинение в геноциде необходимо иметь злое намерение.
М.Ф. Это значит... Если все, на чем держиться это обвинение не является правдой, что все его компоненты («пустыня Калахари», которая не является пустыней, «окружение» гереро, что практически было невозможно выполнить и неизвестное число погибших гереро) просто выдуманы, то тогда нельзя говорить о геноциде.
Ян ф.Ф. Тем не менее, никому не мешает это делать. Это один из примеров того, как «прекрасно» освещается наша история. Она настолько разъедает людям мозги... К примеру, пра-пра-пра племянник генерала фон Трота извинялся перед сегодняшним главой гереро за своего злого предка. Лотар фон Трота не имел прямых потомков. С извинениями полез какой-то очень дальний побочный родственник фон Трота. И теперь я могу радоваться, что среди моих предков не было Германа-херуска, иначе мне пришлось бы просить прощения у итальянцев за битву в Тевтобургском лесу.
И значит, если мы в 1939-45-х годах имели что-то другое, но не геноцид, то как классический народ-преступник мы просто обязаны были совершить «геноцид века». Британцы в 19 в. заперли в концлагеря 10 тысяч буров, женщин и детей, и оставили их там умирать от голода и болезней. Но это, как считают, было обоснованной колониальной политикой. Но мы ... мы хотим наш геноцид, и не позволим его у нас отнять! Здесь факты, конечно, только мешают.
Из литературы я знаю: «Немецкая колониальная политика совсем не приносила пользу... Германия приобрела колонии только для того, чтобы превратить их в военные базы и оттуда угрожать миру ... Немцы завладели колониями по злобности своей натуры ... Они хотели их иметь только из чистого безумия». Два года назад один из больших описателей немецкой истории сказал: «Несколько колоний, которые имели немцы были главным образом экономически бесполезные размытые побережья и непроходимые болота».
Вопросом об экономической полезности колоний я заниматься не буду. Экономика для меня не наука. С ней можно доказать все и ничего. Но если эти колонии были уж так бесполезны, почему тогда западные союзники сразу после Первой мировой войны не знали ничего лучшего, как только спешно, нарушив международные права и законы, эти колонии с жадностью схватить в когти? Они не сказали: оставим их местным народам. Или – если уж они были такой тяжелой колодой – оставим их немцам в качестве штрафной работы. Но нет. Не было ничего более срочного, чем эти «бесполезные» колонии закогтить.
А чтобы на предстоящей Версальской конференции иметь обоснование для захвата немецких колоний, британцы в августе 1918 года выпустили пропагандистскую стряпню под названием Blue Book (Голубая книга). Текст обвинения немцев в зверствах, якобы чинимых ими в колониях (уничтожали гереро, отрезали головы хоттентоттам), сопровождался большим числом рисунков и поддельных фото. Эту отвратительную подделку они в 1926 году показали парламенту Южно-Африканского Союза, и там Blue Book охарактеризовали как фальшифку.
Но все равно, наш геноцид мы не позволить у нас отнять!
М.Ф. Поразительно, что факты, противоречащие тезису о геноциде, просто отметаются в сторону, а если вникнуть в историю, то обнаруживается, что ситуация в отношении одного и другого народа была совершенно иной, чем нам рассказывают. Нас учат, что этот геноцид происходил в пустыне Калахари, мы не узнаем никаких деталей о восстании, а просто то, что оно было «жестоко подавлено», что ведение войны гереро было «чрезвычайно гуманным».
Нам говорят, что за этим восстанием последовала чрезмерная реакция Германского рейха, который уморил в Калахари сотню тысяч гереро вследствии того, что 1200 солдат их «окружили» на территории 40 000 кв. км. Здесь, как ты уже сказал, достаточно посмотреть в Атлас и представить, как могут 1200 человек окружить территорию равную по площади Швейцарии, чтобы не было никакой возможности куда-нибудь ускользнуть.
Ян ф.Ф. Я должен повториться. Факты мешают.
М.Ф. Точное заключительное слово. Ты показал подоплеку в этой главе немецкой истории и привел факты, которые, как всегда, не подходят к официально представляемой картине. Не политкорректно, но как раз это мне у тебя нравится. Как потом жили местное население и колониальные власти в немецких восточной и западной охранных областях? Было это время омрачено страхом, или люди там имели другой опыт?
Ян ф.Ф. К этому достаточно зачитать цитату. Герман фон Виссманн, гувернер немецкой колонии в Восточной Африке, сегодня Танзания, в 1895 году за 10 лет до восстания гереро писал как инструктаж для своих служащих следующее: «Нужно строго уважать религию, нравы и обычаи африканцев. Негры должны узнать, что у нас для них есть сердце». Это были злые немецкие колониалисты!
М.Ф. Конечно, в этом указании фон Виссманна к служащим управления одно уже употребление слова «н...», по сегодняшним меркам является расизмом, и можно сказать, что тот, кто так пишет, не может быть гуманным.
Ян ф.Ф. Разумеется, нет. Однако, отношения между немецкими колониальными властями и местными племенами после восстания гереро наглядно характеризует следующий факт, которым сегодня тоже охотно пренебрегают. Доктор Оскар Хинтрагер с 1905 году по 1914 годы работал в немецкой колонии как представитель департамента Германской Юго-Западной Африки. В своей книге Südwestafrika in der deutschen Zeit он пишет:
«После окончания Первой мировой войны, то есть завоевания и оккупации немецкой Юго-Западной Африки британскими южноафриканскими войсками, английский администратор Юго-Запада Ховард Горджес дал задание магистрату Окаханджи выяснить у вождей гереро, будут ли они в намечаемом референдуме голосовать за возвращение немецкой колониальной власти. Вожди ответили утвердительно, после чего референдум не был проведен».
Адаптированный перевод С. Панкратц